ГЕОРГИЙ ИВАНОВ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА

Н.Альтман. Георгий Иванов 

Хочу вернуться к поэту Георгию Иванову, чтобы разместить здесь его портреты известных и, может быть, малоизвестных художников. Пусть они все здесь будут. 

Про этот цветной портрет Альтмана не знала. Прочитала фамилию художника на картине.

А вот ещё одна работа Н. Альтмана – шарж на юного Георгия Иванова. 1913-1914 гг.

Георгий Иванов и Осип Мандельштам. Силуэты 👥 Е.Кругликовой.

Ю.П. Анненков. Георгий Иванов. 1921

И последний из известных мне портретов Г.Иванова, видимо, уже современного художника (Н.Рябининой).

Н.Рябинина. Георгий Владимирович Иванов 

«СИЯНИЯ». ПОСЛЕДНЯЯ КНИГА

Из последней книги

Идущий мимо

У каждого, кто встретится случайно

Хотя бы раз – и сгинет навсегда,

Своя история, своя живая тайна,

Свои счастливые и скорбные года.

Какой бы ни был он, прошедший мимо,

Его наверно любит кто-нибудь…

И он не брошен: с высоты, незримо,

За ним следят, пока не кончен путь.

Как Бог, хотел бы знать я всё о каждом,

Чужое сердце видеть, как своё,

Водой бессмертья утолять их жажду –

И возвращать иных в небытиё.

Над забвеньем

Я весь, и сердцем и телом,

Тебя позабыл давно,

Как будто в дому опустелом

Закрылось твоё окно.

И вот, этот звук случайный,

Который я тоже забыл,

По связи какой-то тайной

Меня во мне изменил.

Душу оставил всё тою,

Уму не сказал ничего,

Лишь острою теплотою

Наполнил меня всего.

Не память, – но воскресенье,

Мгновений обратный лёт…

Так бывшее над забвеньем

Своею жизнью живёт.

Как он

             Георгию Адамовичу

Преодолеть без утешенья,

Всё пережить и всё принять.

И в сердце даже на забвенье

Надежды тайной не питать, –

Но быть, как этот купол синий,

Как он, высокий и простой,

Склоняться любящей пустыней

Над нераскаянной землёй.

Горное

Освещена последняя сосна.

Под нею тёмный кряж пушится.

Сейчас погаснет и она.

День конченый – не повторится.

День кончился. Что было в нём?

Не знаю, пролетел, как птица.

Он был обыкновенным днём.

А всё-таки – не повторится.

Сиянье

Сиянье слов… Такое есть ли?

Сиянье звёзд, сиянье облаков –

Я всё любил, люблю… Но если

Мне скажут: вот сиянье слов –

Отвечу, не боясь признанья,

Что даже святости блаженное сиянье

Я за него отдать готов…

Всё за одно сиянье слов!

Сиянье слов? О, повторять ли снова

Тебе, мой бедный человек-поэт,

Что говорю я о сияньи Слова,

Что на земле других сияний нет?

(«Сияния». Париж, 1938)

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ НАДЕЖДЫ ТЭФФИ О ЗИНАИДЕ ГИППИУС

«Мы часто и много говорили о поэтах. Одинаково признали лучшим поэтом эмиграции Георгия Иванова. Говорили о магии стихов, которую я называла радиоактивностью. Откуда она? В чём её сила?

– Вот, – приводила я для примера известное стихотворение "Весна, выставляется первая рама...". Оно кончается словами:

Где, шествуя, сыплет цветами весна.

И именно эта фраза бесспорно радиоактивна. Почему? Может быть, потому, что всё стихотворение – простое, говорит о простых вещах – о колесе, об оконной раме. И потом вдруг торжественное слово – "шествуя" и потом "цветами", это ударение на широком "А" переключает в мир восторга. Но ведь научиться этому нельзя и нарочно придумать невозможно. Это и есть "магия", дар.

Последнее фото Тэффи. 1952

Разбирая стихи, мы всегда были душевно вместе, и я думала: вот это то существо, та часть души Зинаиды Николаевны, с которой я хочу общаться. Привыкнув ко мне, она перестала "играть" и фокусничать, была собеседницей умной, чуткой и всегда интересной...».

(Надежда Тэффи. Зинаида Гиппиус)