«Я БЫЛА ТОГДА С МОИМ НАРОДОМ...»

«В 1912 году вышел мой первый сборник стихов «Вечер»… Первого октября 1912 года родился мой единственный сын Лев»

Соседство фактов не случайное.

***

Там белые церкви 

и звонкий, светящийся лёд,

Там милого сына цветут 

васильковые очи.

Над городом древним 

алмазные русские ночи

И серп поднебесный желтее, 

чем липовый мёд.

Там строгая память, 

такая скупая теперь,

Свои терема мне открыла 

с глубоким поклоном;

Но я не вошла, 

я захлопнула страшную дверь…

И город был полон весёлым рождественским звоном.

Каждое лето Ахматова проводила в бывшей Тверской губернии, в имении мужа Николая Гумилёва. Туда же она уехала и в начале первой мировой войны из Петербурга, а потом вернулась в Петроград и с мужем разошлась, как расходятся две реки из одного русла в разные стороны, каждый к своей трагедии.

Талантливый поэт Н.С. Гумилёв был страстным пропагандистом поэзии, мэтром, учившим поэтическому искусству. С Александром Блоком он спорил о путях русской поэзии, создав теорию акмеизма. Но, как писал К.И.Чуковский, «спорщики на докончили спора: Россия не разбирала, кто из них акмеист, кто символист». Гумилёв был расстрелян три недели спустя после погребения Блока. Как написал В.Вейдле в предисловии к сочинениям Гумилева, «в его лице революция пристрелила ненужную ей поэзию».

***

Пока не свалюсь под забором

И ветер меня не добьёт,

Мечта о спасении скором

Меня, как проклятие, ждёт.

Упрямая, жду, что случится,

Как в песне случится со мной, –  

Уверенно в дверь постучится

И прежний, весёлый, дневной,

Войдёт он и скажет: «Довольно!

Ты видишь, я тоже простил».

Не будет ни страшно, ни больно,

Ни роз, ни архангельских сил. 

Затем и в беспамятстве смуты

Я сердце моё берегу,

Что смерти без этой минуты

Представить себе не могу.

После революции Ахматова написала стихи, о которых Блок отозвался так: «Ахматова – права… Убежать от русской революции – позор»:

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда.

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну чёрный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид».

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

Высказанное в этом стихотворении желание осталось не пустой фразой. Оно стало действием, добровольно взятой на себя обязанностью перед новой жизнью. Стало судьбой. Трагедии шли за ней по пятам неотступно. Чего только не выпадало на её долю! Смерть старших сестёр от чахотки и у самой кровь горлом, разлад между матерью и отцом. Две революции, две страшных войны, гибель мужа, ссылка единственного сына, инфаркты…

***

Так не зря мы вместе бедовали

Даже без надежды раз вздохнуть.

Присягнули – проголосовали

И спокойно продолжали путь.

Не за то, что чистой я осталась,

Словно перед Господом свеча,

Вместе с вами я в ногах валялась

У кровавой куклы – палача.

Нет, и не под чуждым небосводом,

И не под защитой чуждых крыл, –

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.