ТАТАРСКИЕ ПОЭТЫ О КАЮМЕ НАСЫРИ

О жизненных трудностях, которые приходилось преодолевать Каюму Насыри на пути к просветительской деятельности, рассказал поэт Зульфат в своём стихотворении "Каюм". Языческий бог Тенгри у древних тюрков после принятия ислама стал синонимом слова "Аллах". "Невежество от Бога, – часто приходилось слышать Каюму Насыри от недоброжелателей, – никому не нужна просветительская работа и ни к чему образование народу". С этим К.Насыри, конечно, не мог согласиться, никакие угрозы на него не действовали, в этом плане он был совершенно неустрашим.

Зульфат. Каюм

Народу, позабытому во мгле,

Не ждать от солнца утренней зари.

Любому тяжко на такой земле,

Но хуже всех – "Слепому Насыри",

Не пишет, а щепит лучину он,

Как самоварных мальчиков глава.

Но не от щепок

Искры в небосклон –

То ярко загораются слова!

Кровь от заноз и ссадин –

Ручейком...

Он трудится

Не покладая рук.

Грозят ему и явно, и тайком

Невежды 

Под набатный перестук:

– Иль ты забыл,

Что темень – от Тенгри?

Слепой вероотступник!

Ну, смотри!..

(Перевод с татар.)

В поэме Зиннура Мансурова отображён такой эпизод, случившийся в жизни учёного: одно научное общество обратилось к Каюму Насыри с предложением сфотографироваться. Старый, уже парализованный, полуслепой Каюм тогда отказался: "Когда я голодал, никто даже не интересовался, как я живу, а теперь уже поздно...".

Зиннур Мансуров 

***

... Суровый, мудрый Кул Гали 

через века мне говорит:

"Художник, как Аллах, 

достоинством велик.

Портретам не принадлежит.

Хоть славен лик,

но мыслью дорожит.

А свечка – догорит...".

Канкаев Бахтияр 

совет мне приберёг:

"Живой в легенде разве мёртв,

когда шумит народ.

На что лицо твоё –

и так полно бород...".

Английский энциклопедист

писал когда-то Марджани:

"Почтенный муж!

Хоть снимочек один 

для тома одолжи.

Каков ты есть – 

и люди знать должны...".

А Марджани до старости хитёр,

шлёт бандерольку до сих пор...

Вот тут и Насыри Каюм 

вступает в разговор:

"Останься при себе,

на что поэту вздор –

изображения плодить.

Бери пример с меня:

охранка сбилась с ног

средь бела дня.

А снимочка-то нет!

Я – в массе, я – в толпе.

Скрывайся – мой совет тебе...".

(З.Мансуров. Огонь, или Страницы из летописи войны Хайрутдина Музая. Перевод с татар.)

В своей деревне Малые Ширданы Каюм Насыри когда-то вырыл колодец. Сам по себе этот факт может говорить о просветителе как о человеке деятельном, жаждущем жизни, включённом в неё и стремящемся раскрыть секреты и тайны мироздания. Колодец тот сохранился до наших дней и тщательно оберегается сотрудниками музея и жителями деревни.

Этот факт из биографии учёного в 1997 году вдохновил казанскую поэтессу Эльмиру Шарифуллину на написание поэмы "Колодец Каюма". Поэма, видимо, не опубликована. Подстрочный перевод отрывка из поэмы, выполненный дочерью автора – Раушаниёй Шафигуллиной, бывшей директором казанского музея К.Насыри, приводит в своём исследовании "Возвращение к истокам" Е.Л. Яковлева (К., 2016).

Пройдя века –

сохранился колодец Каюма.

В то время, как свой путь 

потеряли столько родников,

затерялись самые полноводные...

Сохранился живым колодец –

словно таинство,

память

родословного древа Насыровых,

лучезарность святых деяний,

канон благовоспитанности,

нравственности.

И сегодня 

бьёт его могучий родник...

Святому делу верные его земляки 

обновляли колодезный ворот,

обновляли-восстанавливали,

и умиротворённо

ходили к колодцу за водой.

Его живая вода,

словно знания, 

вытекает из земли Ширдан...

КАЮМ НАСЫРИ. ПОВЕРЬЯ И ПРИМЕТЫ КАЗАНСКИХ ТАТАР

Работа Каюма Насыри «Поверья и приметы казанских татар» впервые опубликована в С.-Петербурге в 1880 году. С тех пор в течение более ста лет она была практически недоступна русскому читателю. 

В 1992 году редакция журнала «Казань» включила её в сборник «Пусть нам лешие попляшут, попоют...: Татарские мифы и легенды» (Сост. и подготовка текста С.М. Гилязетдинова), вышедший в качестве приложения к журналу. И читатели, знакомясь с произведениями сборника и читая поверья, собранные Каюмом Насыри, узнавали, что лешие, колдуны, водяные, домовые и прочая нечистая сила водятся не только в русском фольклоре. 

В татарских мифах и легендах их тоже предостаточно: албасты, убыр (домовой), бичура (кикимора), ий-ияси (домохозяин), су-анасы и су-бабасы (водяная и водяной), шурале (леший) и пр.

К.Насыри до глубокой старости собирал и передавал на рассмотрение Общества археологии, истории, этнографии при Казанском университете материалы по татарскому фольклору, выступал с докладами на заседаниях. Газета «Волжский вестник» 21 февраля 1895 года в статье «Памятники народной литературы казанских татар» писала:

«В последнем заседаниии Общества археологии, истории, этнографии был представлен Абдул-Каюмом Насыровым, жителем г. Казани, сборник татарских песен, загадок и пословиц. Это собрание татарских народных литературных произведений является самым обширным из всех доныне известных сборников, хотя и в нём есть некоторые пробелы, которые будут, вероятно, пополнены этим усердным собирателем».

Профессор Н.Ф. Катанов отправил Каюму Насыри этот номер газеты и сообщил, что упомянутый сборник будет издан.

Собранные произведения татарского фольклора Каюм Насыри включал в свои сборники, хрестоматии. Самый объёмный его труд, над которым Насыри работал в течение пяти лет, – книга «Фавакихель- джюляса» («Плоды собеседований») объёмом в 609 страниц. Кроме всего прочего сюда включено множество новелл, басен, анекдотов, стихов, песен, других фольклорных материалов. Книга была отпечатана в 1884 году в типографии Казанского университета.

В автобиографии  Габдуллы Тукая читаем: «Вечером, когда я рылся в книгах на полке, в руки мне попался сборник стихов и рассказов «Фавакихель-джюляса», и я неожиданно для себя зачитался. Стихи разожгли мне душу, я уже старался осмыслить их...».

Самые известные и популярные поэмы Г.Тукая – «Шурале» и «Су-анасы» 

(Водяная) основаны и вдохновлены произведениями татарского фольклора, когда-то собранными и записанными Каюмом Насыри.