А.Широков. За Родину!
В августе 1943 года Борис Пастернак с группой писателей побывал на фронте, где были встречи и выступления перед военнослужащими. Сохранились пись-менные свидетельства – впечатления от тех встреч. Здесь своими воспоми-наниями делятся писатель Всеволод Иванов и генерал А.В. Горбатов.
«Считается, что Б. Пастернак пишет стихи очень сложно, а речи говорит того сложней. По приезде в армию генерала Горбатова командование пригласило писателей вечером, как говорится в таких случаях, «на скром-ный ужин». Говорили писатели, при-знаться, довольно скучно, так что было за них слегка стыдно.
Но вот вскочил Пастернак. Разумеется, многие из нас испытали смущение и недоумение. Генералы у нас, конечно, учёные, читали много, но всё-таки им понять будет трудно. Пастернак быстро поворачивался к собеседникам, широ-ко раскрывая глаза, водил руками, губы его дрожали. Он говорил ярко, патрио-тично, возвышенно и – с юмором. И казалось, что и в стихах его – как и в его речи – нет никакой сложности, всё легко, оптимистично, поэтично, убеди-тельно. Офицеры и генералы, бледные, растроганные, слушали его в глубоком молчании. Они поняли Пастернака, быть может, лучше, чем нас. Талант, по-видимому, всегда понятен".
(Всеволод Иванов)
"В 1943 году у нас в Третьей армии по-бывали писатели, среди них Борис Лео-нидович Пастернак. Он нам понравился своим открытым нравом, живым и участливым отношением к людям. Его стихов я тогда не знал совсем, мало знаю и сейчас, и те, которые знаю, мне не близки, хотя верю, что они талантли-вы. Нам ясно было, что Пастернак – че-ловек совсем другого происхождения, другой жизни, других литературных взглядов, чем Твардовский. Однако при всём этом он с такой искренностью восхищался «Василием Теркиным» и так интересно говорил о значении этой книги, что мы его и за это полюбили».
(А.В. Горбатов. Воспоминания)
Пастернак восхищался людьми, с кото-рыми встретился на фронте, видел их готовность к любой работе. У него мно-го стихов о героях и тружениках войны: разведчиках, пехотинцах, сапёрах, зе-нитчиках...
Застава
Садясь, как куры на насест,
Зарёй заглядывают тени
Под вечереющий подъезд,
На кухню, в коридор и сени.
Приезжий видит у крыльца
Велосипед и две винтовки
И поправляет деревца
В пучке воздушной маскировки.
Он знает: этот мирный вид —
В обман вводящий пережиток.
Его попутчиц ослепит
Огонь восьми ночных зениток.
Деревья окружат блиндаж.
Войдут две женщины, робея,
И спросят, наш или не наш,
Ловя ворчанье из траншеи.
Украдкой, ёжась, как в мороз,
Вернутся горожанки к дому
И позабудут бомбовоз
При зареве с аэродрома.
Они увидят, как патруль,
Меж тем как пламя кровель светит,
Крестом трассирующих пуль
Ночную нечисть в небе метит.
И вдруг взорвётся небосвод,
И, догорая над посёлком,
Чадящей плашкой упадет
Налётчик, сшибленный осколком.
Комментариев нет:
Отправить комментарий