У Некрасова есть стихотворение "Уны-ние". Оно написано в Чудово, но расска-зывает поэт в нём про родное село Грешнево, куда приехал вскоре после случившегося там пожара, в результате которого сгорело родовое имение, где Некрасов вырос:
1
Сгорело ты, гнездо моих отцов!
Мой сад заглох,
мой дом бесследно сгинул,
Но я реки любимой не покинул.
Вблизи её песчаных берегов
Я и теперь на лето укрываюсь
И, отдохнув, в столицу возвращаюсь
С запасом сил и ворохом стихов.
Мой чёрный конь,
с Кавказа приведённый,
Умён и смел,— как вихорь он летит,
Ещё отцом к охоте приучённый,
Как вкопанный при выстреле стоит.
Когда Кадо бежит опушкой леса
И глухаря нечаянно спугнёт,
На всём скаку остановив Черкеса,
Спущу курок — и птица упадёт...
От деда и отца Некрасову передалась страсть к охоте. И у него было много собак, которых он очень любил. Пред-почтение отдавал сеттерам и пойнте-рам. Собаки были для него самыми близкими и надёжными друзьями, ко-торые нередко спасали его от присту-пов хандры. Случалось и так, что если своего друга-пса Некрасову надо было отправить в Москву, а сам он застревал в Петербурге, тогда мрачные мысли одолевали поэта, и он жаловался об этом в письмах друзьям.
В приведённом отрывке упоминается одна из самых любимых его собак по кличке Кадо. Поэт Алексей Плещеев вспоминал, что Кадо чувствовал себя в квартире поэта "вторым хозяином" и находился всегда на "почётном месте". А Глеб Успенский рассказывал, что Кадо всегда был очень спокойным псом и лаял только на чиновника-цен-зора, который доставлял Некрасову неприятные хлопоты. Перед поездкой за границу поэт писал родным в Кара-биху: «Жаль будет покидать только Ка-дошку, но очень жаль! Что за умничек, если б вы знали!»
А из Висбадена Некрасов справлялся у приятеля Василия Лазаревского о самочувствии пса и уходе за ним: "Напишите нам, друг, как он? Главное, здоров ли и не чинится ли ему каких притеснений со стороны Александра [егерь Некрасова]. Мои распоряжения были: Никанору [слуга] занять комнату с лежанкой, дабы Кадо мог жить в ком-натах и в саду. Никанору водить Кадо на охоту ежедневно, Никанора от Кадо никуда не отрывать".
2
Какой восторг! За перелётной птицей
Гонюсь с ружьём, а вольный ветер нив
Сметает сор, навеянный столицей,
С души моей. Я духом бодр и жив,
Я телом здрав. Я думаю… мечтаю…
Не чувствовать над мыслью молотка
Я не могу, как сильно ни желаю,
Но если он приподнят хоть слегка,
Но если я о нём позабываю
На полчаса,— и тем я дорожу.
Я сам себя, читатель, нахожу,
А это всё, что нужно для поэта...
Кадо был случайно застрелен во время охоты. Николай Алексеевич потом дол-го горевал о любимой собаке. Её похо-ронили около дома, в Чудово, где и сей-час лежит гранитная плита со словами: "Кадо, чёрный пойнтер, был превосхо-ден на охоте, незаменимый друг дома."
Охота у Некрасова после этого несчастного случая уже не заладилась. Ни одна собака на охоте не могла сравниться с Кадо.
... Так шли дела; но нынешнее лето
Не задалось: не заряжал ружья
И не писал ещё ни строчки я.
3
Мне совестно признаться: я томлюсь,
Читатель мой, мучительным недугом.
Чтоб от него отделаться, делюсь
Я им с тобой: ты быть умеешь другом,
Довериться тебе я не боюсь.
Недуг не нов (но сила вся в размере),
Его зовут уныньем; в старину
Я храбро с ним выдерживал войну
Иль хоть смягчал трудом,
по крайней мере,
А нынче с ним не оберусь хлопот.
Быть может, есть причина в атмосфере,
А может быть, мне знать себя даёт,
Друзья мои, пятидесятый год...
Июль, 1874
Комментариев нет:
Отправить комментарий