М.ВОЛОШИН. РОССИЯ

М.Волошин. Россия

(отрывок из поэмы)

6

В России революция была

Исконнейшим из прав самодержавья,

Как ныне в свой черёд утверждено

Самодержавье правом революций.

Крыжанич жаловался до Петра:

«Великое народное несчастье

Есть неумеренность во власти: мы

Ни в чём не знаем меры да средины,

Всё по краям да пропастям блуждаем,

И нет нигде такого безнарядья,

И власти нету более крутой».

Мы углубили рознь противоречий

За двести лет, что прожили с Петра:

При добродушьи русского народа,

При сказочном терпеньи мужика —

Никто не делал более кровавой —

И страшной революции, чем мы.

При всём упорстве Сергиевой веры

И Серафимовых молитв — никто

С такой хулой не потрошил святыни,

Так страшно не кощунствовал, как мы.

При русских грамотах на благородство,

Как Пушкин, Тютчев, 

Герцен, Соловьёв, —

Мы шли путём не их, а Смердякова —

Через Азефа, через Брестский мир.

В России нет сыновнего преемства

И нет ответственности за отцов.

Мы нерадивы, мы нечистоплотны,

Невежественны и ущемлены.

На дне души мы презираем Запад,

Но мы оттуда в поисках богов

Выкрадываем Гегелей и Марксов,

Чтоб, взгромоздив 

на варварский Олимп,

Курить в их честь стираксою и серой

И головы рубить родным богам,

А год спустя — заморского болвана

Тащить к реке привязанным к хвосту.

Зато в нас есть 

бродило духа — совесть —

И наш великий покаянный дар,

Оплавивший Толстых и Достоевских

И Иоанна Грозного. В нас нет

Достоинства простого гражданина,

Но каждый, кто перекипел в котле

Российской государственности, 

— рядом

С любым из европейцев — человек.

У нас в душе некошенные степи.

Вся наша непашь буйно заросла

Разрыв-травой, быльём да своевольем.

Размахом мысли, дерзостью ума,

Паденьями и взлётами — Бакунин

Наш истый лик отобразил вполне.

В анархии всё творчество России:

Европа шла культурою огня,

А мы в себе несём культуру взрыва.

Огню нужны — машины, города,

И фабрики, и доменные печи,

А взрыву, чтоб не распылить себя, —

Стальной нарез и маточник орудий.

Отсюда — тяж советских обручей

И тугоплавкость колб самодержавья.

Бакунину потребен Николай,

Как Пётр — стрельцу, 

как Аввакуму — Никон.

Поэтому так непомерна Русь

И в своевольи, и в самодержавьи.

И нет истории темней, страшней,

Безумней, чем история России.

7

И этой ночью с напряжённых плеч

Глухого Киммерийского вулкана

Я вижу изневоленную Русь

В волокнах расходящегося дыма,

Просвеченную заревом лампад —

Страданьями горящих о России…

И чувствую безмерную вину

Всея Руси — 

пред всеми и пред каждым.

1924

Коктебель