ТЭФФИ. НОСТАЛЬГИЯ

#Тэффи150

В мае 2022 года исполняется 150 лет со дня рождения Тэффи (Надежда Алек-сандровна Лохвицкая, 1872-1952). Рус-ская писательница, поэтесса, мемуари-стка, переводчица, Тэффи по праву во-шла в плеяду ярчайших представите-лей Серебряного века. В её произведе-ниях, весёлых и грустных, тонкое чувст-во юмора и ирония сочетаются с муд-ростью, грустью и особой проникновен- ностью, любовью и сочувствием к лю-дям. 

После революции Тэффи эмигрировала и 35 лет вынуждена была прожить вда-ли от родины.

Тэффи. Ностальгия

«Вчера друг мой был какой-то тихий, всё думал о чём-то, а потом усмехнулся и сказал: "Боюсь, что в довершении всего у меня еще начнётся ностальгия".

Я знаю, что значит, когда люди, смеясь, говорят о большом горе. Это значит, что плачут.

Не надо бояться. То, чего вы боитесь, уже пришло.

Я вижу признаки этой болезни и вижу их всё чаще и чаще.

Приезжают наши беженцы, измождён-ные, почерневшие от голода и страха, отъедаются, успокаиваются, осматри-ваются, как бы наладить новую жизнь, и вдруг гаснут.

Тускнеют глаза, опускаются вялые руки и вянет душа – душа, обращённая на восток.

Ни во что не верим, ничего не ждём, ни-чего не хотим. Умерли.

Боялись смерти большевистской – и умерли смертью здесь.

Вот мы – смертью смерть поправшие.

Думаем только о том, что теперь там. Интересуемся только тем, что приходит оттуда.

А ведь здесь столько дела. Спасаться нужно и спасать других. Но только ма-ло осталось и воли и силы…

– Скажите, ведь леса-то всё-таки оста-лись? Ведь не могли же они леса выру-бить: и некому, и нечем.

Остались леса. И трава зелёная-зелё-ная, русская.

Конечно, и здесь есть трава. И очень даже хорошая. Но ведь это ихняя трава, а не наша травка-муравка.

И деревья у них, может быть, очень да-же хороши, да чужие, по-русски не по-нимают.

У нас каждая баба знает – если горе большое и надо попричитать – иди в лес, обними берёзоньку, крепко, двумя руками, грудью прижмись, и качайся вместе с нею, с белою, со своею, с русской берёзонькой!

А попробуйте здесь: "Пойдёмте в Булон- ский лес обнять березу!"

Переведите русскую душу на француз-ский язык… Что? Веселее стало?

Помню, в начале революции, когда ста-ли приезжать наши эмигранты, один из будущих большевиков, давно не быв-ший в России, долго смотрел на ма-ленькую пригородную речонку, как бе-жит она, перепрыгивая с камушка на камушек, струйками играет, простая, бедная и веселая. Смотрел он, и вдруг лицо у него стало глупое и счастливое: "Наша речка, русская…".

Ффью! Вот тебе и третий интернацио- нал!

Как тепло! Ведь, пожалуй, скоро и там сирень зацветёт».