«ДРУЖИЛ С МАРИЕЙ ПЕТРОВЫХ...»

Мария Полковникова. Мария Петровых

"Дружил с Марией Петровых", – запи-сал Д.Самойлов в заметках о себе. А ещё время связало их первым днём лета: для Давида Самойлова он был днём рождения, для Марии Петровых стал последним днём жизни, днём памяти.

Мария Петровых

***

                                             Д.С.

Взгляни – два дерева растут

Из корня одного.

Судьба ль, случайность ли, но тут

И без родства – родство.

Когда зимой шумит метель,

Когда мороз суров, –

Берёзу охраняет ель

От гибельных ветров.

А в зной, когда трава горит

И хвое впору тлеть, –

Берёза тенью одарит,

Поможет уцелеть.

Некровные растут не врозь,

Их близость – навсегда.

А у людей – всё вкривь, да вкось,

И горько от стыда.

1962

Давид Самойлов. Наброски к портрету

"Не могу назвать нашу дружбу слишком тесной. Она основывалась на взаимной любви и уважении, общих вкусах и ин-тересах и общем деле. Мария Сергеев-на никогда не посвящала меня в тайны своей жизни, не делилась подробностя-ми своего прошлого. Она вообще мало говорила о себе. Никогда не читала сти-хов. Только изредка жаловалась, что стихи не получаются. «Нелюбовь к при-знаньям скорым», — сказала она о се-бе. Не могу, однако, сказать, что у на-шей дружбы были какие-то чёткие пре-делы. Мы могли сказать друг другу многое или даже всё, ибо мало было людей в моей жизни, к которым я отно-сился бы с большим доверием, чем к Марии Сергеевне. Просто так сложи-лось, что о многом мы не говорили. Впрочем, скорей она, чем я. Мне случа-лось прибегать к её душевному опыту в нескольких случаях, когда нравствен-ные решения были для меня трудны".

2

Во сне мне послышался голос,

Так тихо, что я не проснулся,

И сон мой к последнему вздоху

Как будто в тот миг прикоснулся.

К последнему вздоху Марии,

Который настолько был лёгким,

Что словно уже относился

К бессмертью души, а не к лёгким.

На миг, что почти неприметен,

Сошлись непохожие двое —

С её сновиденьем бессмертным

Моё сновиденье живое.

[Три стихотворения. 

Памяти Марии Петровых. 1979]

***

Этот нежный, чистый голос,

Голос ясный, как родник…

Не стремилась, не боролась,

А сияла, как ночник.

Свет и ключ! Ну да, в пещере

Эта смертная свеча

Отражалась еле-еле

В клокотании ключа.

А она всё пряла, пряла,

Чтоб себе не изменить,

Без конца и без начала

Всё тончающую нить.

Ах, отшельница! Ты лета

Не видала! Но струя

Льётся — свежести и света —

Возле устья бытия.

Той отшельницы не стало,

Но по-прежнему живой

Свет лампада льёт устало

Над водою ключевой.

1979