Усадьба Пушкина в селе Большое Болдино
***
Заходите, пожалуйста. Это
Стол поэта. Кушетка поэта.
Книжный шкаф. Умывальник. Кровать.
Это штора – окно прикрывать.
Вот любимое кресло. Покойный
Был ценителем жизни спокойной...
("Дом-музей")
В отличие от условного "дома-музея"
Болдино долгое время оставалось мес-том, лишённым "хрестоматийного глян-ца". Вместо музея вещи в "Болдинской осени" Самойлов представил слепок духа поэта, его мировосприятие.
Счастье творчества и абсолютная сво-бода перенесены в мир болдинских ка-рантинов.
Самойлов и здесь создаёт свой миф о "счастливчике Пушкине", миф, который противостоит всеобщему представле-нию о "муках творчества". Он защищает творческую свободу как единственно возможный путь поэта в несвободное время.
Болдинская осень
Везде холера, всюду карантины,
И отпущенья вскорости не жди.
А перед ним пространные картины
И в скудных окнах долгие дожди.
Но почему-то сны его воздушны,
И словно в детстве –
бормотанье, вздор.
И почему-то рифмы простодушны,
И мысль ему любая не в укор.
Какая мудрость в каждом сочлененье
Согласной с гласной!
Есть ли в том корысть!
И кто придумал это сочиненье!
Какая это радость – перья грызть!
Быть, хоть ненадолго,
с собой в согласье
И поражаться своему уму!
Кому б прочесть –
Анисье иль Настасье?
Ей-богу, Пушкин, всё равно кому!
И за полночь пиши, и спи за полдень,
И будь счастлив, и бормочи во сне!
Благодаренье Богу – ты свободен –
В России, в Болдине, в карантине...
1961
Комментариев нет:
Отправить комментарий