Е.А.БОРАТЫНСКИЙ. «СУМЕРКИ»

Речка Сумерь в окрестностях усадьбы Мураново, которая дала название последней книге Боратынского

" – Скажи, а как речка ваша называет-ся?

– Сумерь прозывается река-т. Сумерь, батюшка. А овраг и вся места округ – Сумерьки <...>".

(Д.Голубков. Недуг бытия).

В 1842 году в типографии Августа Семё-на вышла последняя прижизненная книга "Сумерки. Сочинение Евгения Боратынского". Впервые в печати он вернулся к старинному написанию сво-ей фамилии через "о". Кроме того, вме-сто слова "стихотворения" появилось новое – "сочинение". По замечанию Александра Кушнера (и не только его), это издание стало первой книгой сти-хов в России, "авторский цикл" в новом понимании. Не сборник, а выстрадан-ная и тщательно продуманная по ком-позиции книга, единая по духу и цело-стная по мысли и настроению.

Это была самая сильная книга его сти-хов. Она подводила итог всему творче-ству поэта  за последнее десятилетие, которое, по его собственным словам, было для него тяжелее "финляндского заточения". В книгу вошло 26 стихотво-рений, из которых только три были но-вые. Но зато ни одно из стихотворений не входило в прежние книги. 

Открывает издание стихотворение "Князю П.А.Вяземскому". Но по мнению того же А.Кушнера, книга только фор-мально посвящена Вяземскому, а на самом деле – Пушкину, с которым у Бо-ратынского никогда, и после его гибели, не прекращался диалог: 

"Постоянная мысль о нём, то выходя на поверхность в прелестном пушкинском портрете, моментальном снимке до изобретения фотографии ("Новинское"), то уходя на глубину, то вырываясь в звёздные миры (15-я строфа "Осени") согревает едва ли не каждое стихотво-рение этой книги".

(А. Кушнер. "Болящий дух врачует песнопенье").

Боратынский отправляет книги в Петербург П.А.Плетнёву – "для доста-вления разным лицам", "старым това-рищам": Льву Пушкину, князю Вязем-скому, его жене Вере Фёдоровне, Ната-лье Николаевне Пушкиной... На экземп-ляре, предназначенном в дар Софье Карамзиной, стояла надпись:

Сближеньем с вами на мгновенье

Я очутился в той стране, 

Где в  о н ы  д н и  воображенье

Так сладко, складно лгало мне.

На ум, на сердце мне излили

Вы благодатные струи

И чудотворно превратили

В день ясный  с у м е р к и  мои.

Каролина Павлова ответила на "Сумерки" благодарными стихами:

... Но вы, кому не изменила

Ни прелесть благодатных снов,

Ни поэтическая сила,

Ни ясность дум, ни стройность слов, –

Храните дар богоугодный!

Да цепь всех жизненных забот

Мечты счастливой и свободной,

Мечты поэта не скуёт!

В музЫке звучного размера

Избыток чувств излейте вновь;

То дар, живительный, как вера,

Неизъяснимый, как любовь.